Bucha. Название городка в 30 километрах от Киева в первые апрельские выходные попало на ленты крупнейших информационных агентств и на передовицы мировых изданий. Мэр города Анатолий Федорук сообщил агентству AFP, что в городе в братских могилах похоронили 280 человек.
После того как российские военные отступили из Бучи, туда смогли попасть журналисты. Увидели тела мирных жителей, лежащие на улицах. Руки некоторых убитых были связаны. Президент Украины Владимир Зеленский обвинил в массовых убийствах мирных жителей российских военных: "На нашей земле побывало концентрированное зло. Убийцы. Палачи. Насильники. Мародеры". Минобороны России ответило, что "за время нахождения данного населенного пункта под контролем российских вооруженных сил ни один местный житель не пострадал от каких-либо насильственных действий".
Но и помимо Бучи с начала полномасштабного вторжения в Украину возникло много поводов говорить о военных преступлениях российской армии. Независимые расследователи и украинские власти обвиняют Россию в применении кассетных боеприпасов по населенным пунктам, обстрелах жилых кварталов и гражданской инфраструктуры, убийствах мирных жителей, изнасилованиях женщин. Президент Украины и генеральный прокурор говорят о том, что виновные в военных преступлениях обязательно предстанут перед международными судами. Но украинские правозащитники восемь лет подряд, с момента аннексии Крыма и начала боевых действий на Донбассе, говорят о том, что национальное законодательство Украины до сих пор не адаптировано к эффективному расследованию подобных фактов.
Украинская правозащитная организация "Медийная инициатива за права человека" выяснила, что российская армия стала брать заложников из числа мирных жителей Киевской области с первых дней масштабной войны. К концу марта у правозащитников была информация от местных жителей о том, что в заложниках оккупационные силы удерживают около 500 человек. Преимущественно это мужчины. Их содержали в складских и подвальных помещениях. Заложников избивали, заставляли рыть окопы. В Дымере людей держали почти все время со связанными сзади руками и со скотчем на глазах.
Координатор "Медийной инициативы за права человека" Татьяна Катриченко говорит: выяснить судьбу всех захваченных в Киевской области заложников, несмотря на отступление российской армии, пока не удается.
"Сложно говорить и о количестве, и о том, что с ними там происходило. Есть много захваченных мужчин. Мы говорили с их родственниками. Им назвали несколько мест, где удерживают заложников. Есть информация, что их перевозили. Но все же: есть данные о большом количестве задержанных людей, есть информация, где их удерживали. Населенный пункт уже освобожден, но освобожденных людей мы не находим".
Позже Татьяна Катриченко добавила, что от родственников некоторых заложников поступила информация о том, что людей вывезли в Беларусь и в российский Брянск. Проверить эту информацию пытается украинский консул в Минске, а правозащитники пытаются найти подтверждение по Брянску.
По последним подсчетам Управления Верховного комиссара ООН по правам человека, с 24 февраля в Украине погибли 1430 мирных жителей. 2097 получили ранения. В организации уточняют, что реальное число жертв выше: информация из мест, где идут активные боевые действия, поступает с опозданием. Мэр Мариуполя Вадим Бойченко приводил данные, что только в одном этом городе за время блокады погибли пять тысяч мирных жителей. Независимо проверить эти данные до окончания боевых действий не представляется возможным.
Разрушения в результате российских обстрелов есть во многих городах Украины. К примеру, мэр Харькова Игорь Терехов говорил, что в Харькове разрушены около 1500 жилых домов. Министр развития громад и территорий Украины Алексей Чернышов в прошлую субботу сообщил, что в целом по Украине разрушены или повреждены 6800 жилых домов, это предварительные данные.
Украинская правозащитница, глава правления Центра прав человека Zmina Татьяна Печончик помогает документировать информацию о военных преступлениях. Она называет обстрелы жилых кварталов и гражданской инфраструктуры тактикой российской армии: "Мы видим, что Россия специально причиняет вред гражданским, разрушает склады с продовольствием, пытается перерезать все коммуникации, вынудить максимально страдать гражданское население и таким образом подорвать страну. Это огромное преступление против украинского народа. И, к сожалению, это их стиль ведения войны".
"Важно зафиксировать само произошедшее (расстрел гражданских, уничтожение объектов гражданской инфраструктуры), максимально указать пространное описание события на основе фактов, которые удалось собрать (чтобы юристы смогли классифицировать кейс в будущем), место происшествия (по возможности идентифицировать точный адрес), из чего наносились удары (если это обстрелы), есть ли свидетели/контакты свидетелей. Если документатор работает на месте, то важно зафиксировать разрушения, остатки снарядов – все, что может идентифицировать (номер улицы, панорамный вид, маркировка на снарядах, расположение), очень важно ничего не трогать самостоятельно", – перечисляет базовые принципы проектный менеджер "Центра гражданского просвещения "Альменда" Мария Сулялина.
Собранную информацию правозащитники будут направлять в украинские следственные органы и в офис генерального прокурора Украины.
Заслуженный юрист Украины, эксперт по международному уголовному праву Гюндуз Мамедов 25 лет проработал в органах прокуратуры Украины. В 2016-м стал прокурором Автономной Республики Крым (после аннексии полуострова ведомство разместилось в Киеве), а в 2019-2021 годах был заместителем Генпрокурора Украины. Гюндуз Мамедов создавал в Генпрокуратуре так называемый департамент войны – департамент надзора по уголовным производствам в отношении преступлений, совершенных в условиях вооруженного конфликта. Сейчас бывший замгенпрокурора помогает украинским правозащитникам из Коалиции "Украина. Пять утра" документировать военные преступления.
Гюндуз Мамедов убежден: хотя есть несколько международных судов, которые могут рассматривать военные преступления в Украине, основную работу должно проделать украинское следствие. Но здесь возникают юридические препятствия.
Несмотря на то, что Украина уже восемь лет живет в условиях военного конфликта, в Уголовном кодексе страны есть только одна статья, посвященная военным преступлениям, – "Нарушение законов и обычаев войны" (ст. 438 УК Украины).
"Основной недостаток в том, что статья 438 "бланкетная". Бланкетные нормы не устанавливают правила поведения, но отсылают к документам, в которых они есть. В данном случае – к Женевским конвенциям 1949 года. То есть для того, чтобы квалифицировать какое-либо преступление в условиях вооруженного конфликта, правоохранительным органам вместо того, чтобы открыть кодекс, надо изучать Конвенции. Это очень сильно замедляет работу", – проводит Мамедов юридический ликбез.
Если бы закон начал действовать, то украинские следователи могли бы отдельно квалифицировать нападение на незащищенный населенный пункт, насильственное перемещение населения, изнасилование, совершенное в связи с международным военным конфликтом, нападение, которое заведомо представляет опасность гибели гражданских лиц, причинение вреда гражданским объектам. Мера тяжести за военные преступления выше, чем по общеуголовным статьям, к тому же военные преступления не имеют срока давности.
06.04.2022
